Схема Кропачева: как уничтожали государственного оператора угольного рынка

13 января 2020

972

Схема Кропачева: как уничтожали государственного оператора угольного рынка

Об этом 368.media  узнала из материалов аудита госкомпании.

Если в 2017 году ГП «Госуглепостав» заработало более 33 млн гривен, то только за первое полугодие 2019-го получило убытки в 38 млн гривен. Основная причина этого — то, что государственные шахты востока страны и Волыни практически полностью прекратили отгрузку угольной продукции на ТЭС через предприятие.

Доля реализации угледобывающими предприятиями угольной продукции через ГП «Госуглепостав» снизилась с показателя в 92,5% 2017 года до 80,2% в 2018 году и всего лишь до 15,8% в первом полугодии 2019-го. Зато реализация угля потребителям через частные структуры в 2018 году выросла с 7,5% до 19,8%, а в первом полугодии 2019-го — до 84,2%.

Интересно при этом, что все государственные угледобывающие предприятия — члены Оптового рынка угольной продукции, государственным оператором которого является ГП «Госуглепостав». Тем не менее, на предприятиях заявили, что якобы заключили так называемые прямые договоры с коммерческими структурами на реализацию угля.

К примеру, ГП «Мирноградуголь» за 2017 год всего реализовало 288,4 тыс. тонн угольной продукции, при этом через ГП «Госуглепостав» реализовали 90,9% от этого объема. За 2018 год всего реализовали 282,1 тыс тонн угольной продукции, из которой ГП «Госуглепостав» досталось уже 55,5%, а за первое полугодие 2019 года  ГП «Мирноградуголь» реализовано 129,9 тыс тонн угольной продукции, но на долю ГП «Госуглепостав» пришлось лишь 5,5% (7,1 тыс тонн). Аналогичная ситуация наблюдается и на других угледобывающих предприятиях.

При этом, отдельные предприятия накопили значительные суммы дебиторской задолженности перед ГП «Госуглепостав» — за так и не отгруженный уголь им выплатили авансы. В частности, ГП «Мирноградуголь» должно 282,7 млн гривен, ГП «Селидуголь» — почти 224 млн гривен, ГП «Волыньуголь» 70,6 млн гривен, ОАО «Лисичанскуголь» — 33,5 млн гривен.

Все это не позволило ГП «Госуглепостав» выполнить финансовый план и сделало невозможным погашение взятого в «Укргазбанке» кредита в сумме 300 млн гривен, средства которого были использованы для оснащения угольных лав шахтных предприятий, которые в итоге не выполнили свои обязательства.

Стоит отметить, что с апреля 2016 года по март 2019 года руководил ГП «Госуглепостав» Андрей Плюнгин, считающийся человеком угольного бизнесмена Виталия Кропачева. А вот терять деньги «Госуглепостав» начал после того, как еще один человек Кропачева, Алексей Райчев, в 2018 году возглавил ГП «Национальная угольная компания», в которое входят государственные угледобывающие предприятия, в том числе и основные должники: ГП «Мирноградуголь», ГП «Селидуголь» и ГП «Волыньуголь».

С этого момента, по сути, в угольной сфере начали постепенно заменять государственного оператора Оптового рынка угольной продукции ГП «Госуглепостав» на частную структуру — такой структурой оказалось ООО «Шахтерсктранс», входящее в орбиту Виталия Кропачева. Именно это предприятие перегружает в качестве посредника почти весь уголь, ушедший в частный сектор.

Из-за отсутствия поставок угля, который шел через ООО «Шахтерсктранс», ГП «Госуглепостав» в 2018 году фактически потеряло поставки на ОАО «ДТЭК «Западэнерго» и ООО «ДТЭК Трейдинг», а в первом полугодии 2019-го значительно сократились отгрузки ПАО «Центрэнерго».

Более того, под руководством Андрея Плюнгина ГП «Госуглепостав» также заключало с ООО «Шахтерсктранс» договоры по закупке энергетического угля и договоры реализации коксующегося угля, по которым было закуплено энергетического угля на 221,3 млн гривен и реализовано коксующегося угля на 576,3 млн гривен.

Все это привело к тому, что, по оценкам аудиторов, ГП «Госуглепостав» попросту не дали получить доход от реализации угля на сумму почти 840 млн гривен, которые по факту ушли предприятию Кропачева.

Напомним, что в ГБР и НАБУ есть, как минимум, два уголовных производства в отношении схем Кропачева с китайскими бизнесменами по выкачиванию денег из государственных шахт, однако расследование по ним проходит крайне вяло.